Режиссер:
Хулио Медем. Сценарий Мишель Гастамбид, Хулио Медем, оператор Карлес Гуси, редактор Мария Элена Сайнц де Розас, композитор Альберто Иглесиас.
В главных ролях: Эмма Суарес, Кармело Гомес, Кандидо Уранга. В ролях: Кармело Гомес, Кандидо Уранга, Ана Торент, Кара Элехалде, Мигель Анхель Гарсиа, Ане Санчес.
Награды:
1993 — Sutherland Trophey — British Film Institute Awards; лучший оригинальный сценарий — Cinema Writers Circle Awards, Spain; лучший начинающий режиссер — Гойя; лучшая первая работа — Saint Jordi; лучшая главная роль (Кармело Суарес) — награда профсоюза испанских актеров
1992 — специальное упоминание первого фильма — Монреальский МКФ; Gold Award — Токийский МКФ; лучший фильм — Туринский МКФ..
Какие порой случайности водят пером нашего брата критика в процессе написания рецензий! Если поискать "коровы" по рецензиям на сайте (чтоб случайно не запульнуть имеющийся фильм), первой появляется ссылка на фильм "Иди и смотри". Ссылка звучит так: ...ста, мухи, ползающие по глазу умирающей коровы, нелепая свистулька в губах избитой и о...
Если б не эта фраза, я бы не стал и упоминать о мухах, ползающих по глазу коровы, не такой, правда, умирающей, как нам описывает брат критика, но от этого кадр не становится слабее, даже наоборот. В момент просмотра кадр резко напомнил мне начало "Андалузского пса" Бунюэля — и, как оказалось, не мне одному.
Еще один брат критика написал 24-страничную статью (pdf, англ.), почти полностью посвященную интертекстовым элементам в этом фильме. Охота была время тратить — в наше время какой ты кадр ни сними — всегда найдется во Владивостоке какой-нибудь Макдональд Карлович, который снимал уже этот кадр. Я вскоре понял это и перестал читать притянутую за уши статью. Но успел увидеть, что про Бунюэля там тоже есть.
Я и сам могу сравнить этот фильм, помимо "Андалузского пса", с "Ромео и Джульеттой", "Моллоем" и "Ста годами одиночества" одновременно — но зачем? Я уже говорил про Макдональда Карловича.
Интереснее говорить не про то, что снял кто-то там другой, а про то, что сам увидел в фильме. Увидел же я примерно то же, что мой брат критика увидел в "Иди и смотри" — еще одна цитата: "видится мне красным аппетитным яблоком, изъеденным изнутри червями безумия. Приманка определенно сработала: я откусил кусок от комка червей, прожевал и проглотил, а теперь мой желудок требует еще, несмотря ни на что". Примерно так, хотя я не очень понимаю, что в данном случае водило критическим пером.
Начало фильма вызывает чисто животные рефлексы страха и омерзения, в основном страха. В титрах мы видим взлетающий и опускающийся на колоду в сантиметрах от босых ного топор. Снят процесс рубки дерева настолько виртуозно, что веришь в возможность самоотсечения дровосековой ноги. Потом — войну, убитого баска, кровью которого мажется другой баск, чтобы притвориться убитым. Ногу измазанного кровью баска переезжает труповозка (оставляя его на всю жизнь хромым), потом он, голый, в буквальном смысле слова выкапывается из-под трупов, ползет по дороге и видит корову, по глазам которой ползают мухи. Все снято на той самой грани, после которой аромат превращается в зловоние.
После такого забойного начала фильм несколько успокаивается, но страх уже чувствуется в нем постоянно. Интенсивность уже не нужна, требующееся настроение задано. В фильме все время мелькают топоры, косы, мотыги, ружья, все, чем можно убить человека. Помимо убийства, много говорится о рождении, причем в одном эпизоде семейство тащит веревкой из чрева коровы теленка, а один ее (семьи) член даже копошится там рукой. Для офисной формы жизни не очень привычно, это правда. Режиссер вообще не боится крови. Чтобы не разрушать этого страха, ни о чем говорить не буду, кроме как о трусливом дровосеке, о котором уже сказал, как он спасся с войны.
Психика трусливого дровосека плохо выдержала испытания ужасами войны, — сам он остался нормальным, но подсознание все время заставляло его рисовать коров — то с отрубленными ногами, то с двумя головами. И все это на фоне "вражды" двух семейств, как написано в аннотации (а я написал это для того, чтоб во время просмотра фильма зритель не расслаблялся и все время ждал подвоха от кого-нибудь из другой семьи, как делал это я).
Все потомки трусливого дровосека трусливы, в той или иной степени — в любом случае, совершают поступок, который в любом другом месте, кроме Басконии, назвали бы разумным. Вообще фильм довольно концентричен, и, я бы даже сказал, обсцессивен; для усиления навязчивости всех взрослых мужчин каждого из двух семейств играет один и тот же актер (свой для каждой семьи).
Коровы играют большую роль в повествовании, как безмолвные наблюдатели, как некоторое богатство, что ли, басков. Вообще коровы священные существа — не говоря уж про Индию, культура которой нам не близка, можно вспомнить Ирландию, великая литература которой началась с саг в основном про угон коров. Схожи и формы традиционного общественного устройства ирландцев и басков.
Фильм все же не такой брутальный, как у меня описано. Ближе к концу инстинкты из чисто животных переходят на более высокий порядок. Не сказать, чтоб лично мне это сильно понравилось — но тут уж ничего не поделаешь. Фильм просто правдивый, что ли. Он о смерти, о рождении, и о том, что происходит между ними. Буйство жизни и красок, папоротники выше человеческого роста, смертоносные манекены, отрубленные конечности. Кроме того, он очень красивый — и, несмотря на всю динамику, местами медитативный. Это настоящий сюрреализм — не знаю, написал ли тот безумный критик в своих двадцати четырех страницах про Дали (тем более, Каталония совсем близко от Басконии, как и Ла-Корунья, родина ирландцев согласно "Книге захватов"). Предполагаю, что фильм понравился бы брату критику, который хотел откусить еще кусочек от яблока, изъеденного червями безумия.