Фильм "Архангельск", признаться, привел меня в некоторое недоумение. Непонятно, зачем он снимался и в чем фишка. Фишка-то в чем? Неужели в черно-белой пленке? — но Гай Мэддин все снимает на черно-белую пленку, по отношению к самому себе он тут не оригинален. В данном случае этот прием даже как бы оправдан, ибо действие происходит у 1919 годе, типа, снимали прямо тогда и прямо там. Не будучи оригинальным в сравнении с самим собой, он довольно оригинален, если сравнивать его с прочими. Мало кто снимает нынче специально в плохом качестве, по крайней мере мало кто делает это успешно. А Гай Мэддин успешнее прочих, по крайней мере, известнее.
Мало что в последнее время я так хотел посмотреть, как какой-нибудь полнометражный фильм Гая Мэддина. Меня впечатляют его короткометражки, мне нравится стилизация в ‘The Heart of the World’, мне нравится драйв, который, несомненно, присутствует там (не исключаю, что и за счет музыки, конечно). А куда все делось в "Архангельске"? На первый взгляд кажется, будто энергия, которой был переполнен шестиминутный клип, равномерно размазана по полутора часам большого фильма (или, скорее, с пуассоновским распределением, что ли). Но это неверно. Энергии в фильме достаточно.
Я знаю, в чем тут дело. Когда просматриваешь короткометражку, от нее не ждешь ничего выдающегося. Ну, думаешь, ништяк. Я смотрю некий мультик, который отлично стилизован под двадцатые годы (это уже немало), достаточно безумен (это больше, чем немало), и, кроме того, имеет в себе некоторую идею, безделушку, про которую можно, например (в смысле, не стыдно), написать в жэжэ, если эта идея тебе, например, придет в голову. Кроме того, драйв, как уже было сказано. А это уже много, четыре слагаемых на маленький мультик. Это очень много. Это охуительно много. Ну, ништяк, думаешь ты (ну или то есть я), как зовут этого парня? Гай Мэддин, понятно. Надо посмотреть, чего он еще снял.
Потом смотришь у него какой-нибудь клип типа 'Sissy Boy Slapping Party' и уверяешься в выводах предыдущего абзаца.
Потом смотришь "Архангельск". И что же видишь? Первые двадцать минут дико интересно. Мэддин не обманывает твоих ожиданий. Все нормально: отвратное качество изображения, диалоги перемежаются титрами и немыми сценами. Ништяк, браток, думаешь ты. Вот сейчас начнется.
Но никак не начинается. Однообразие черно-белых кадров начинает приедаться, сюжета нет. Интерес поддерживается удачными сценами, не такими уж редкими, но расположенными дискретно. Между ними, континуально, располагается отсутствие сцен или сцены плохие. А сюжета, напомню, нет. А когда все-таки начинается, уже, как пел деятель когда-то андеграундной сцены, "наверное, слишком поздно. Слишком поздно". Гальванизация трупа видимого результата не дает.
И вроде бы. Энергии осталось столько же. Понимаешь, что нет музыки, музыка обеспечивала большое количество энергии, но, в общем, и без нее ничего. Стилизация по-прежнему отличная. Безумие? Его стало побольше, есть несколько прикольных (даже очень) идей, распределенных по фильму, но, в общем, градус безумия, конечно, снижен, размазан по фильму пуассоновским, например, распределением. Главное с этим безумием — понимаешь, что оно не настоящее. На протяжении короткого мультика, конечно, можно дурить зрителя, но испытания большими числами оно не выдерживает. Ну вот, например. У Мэддина есть простой эпизод, когда архангельские ополченцы сидят в окопах, и вдруг к ним сверху начинают откуда ни возьмись сыпаться белые кролики, вестники смерти. Казалось бы, безумно. Но даже в виде текста эта идея выглядит безумнее, чем в фильме; в фильме же она кажется глупой и высосанной из пальца. Да и в виде текста она довольно банальна и пуста. Если бы этому эпизоду был посвящен отдельный мультик, это было бы отлично. В мультике сцены находятся как бы сами по себе, в воздухе, без контекста, они не могут провисать, потому что мы не видим там других сцен.
В большом фильме по-настоящему абсурдно и здорово выглядят сцены немного другого толка (и их много), например: главный герой ходит по заснеженному полю боя и видит мертвого лежащего там солдата. Он начинает оплакивать его, и тут оказывается, что солдат этот просто спал. Он встает и уходит. Потом главный герой находит другого солдата, тот тоже оказывается спящим. Третий солдат все-таки оказывается мертвым, но главный герой убеждается в этом, только попробовав растолкать его. В данном случае сцена оправдана полностью, во-первых, потому, что режиссер не перегибает палку, такое как бы может быть (впрочем, подробный анализ и объяснение того, почему первая сцена является глупостью и выпендрежем, а вторая первоклассным абсурдом, не есть цель рецензента); во-вторых, этот мертвец играет дальнейшую роль в развитии сюжета; самое главное — это смотрится смешно и уместно на фоне контекста, тут, простите мне сравнение, свита (то бишь контекст) делает короля, поэтому в маленьком ролике данная конкретная шутка не покатит.
И, кстати, о сюжете: мысль, вскользь высказанная абзацем выше: полнометражный фильм есть последовательность сцен, это не эпизод, а полноправная история, которую интересно узнать. Сюжет тут есть, и он на самом деле офигительный, жаль только, что начинается он слишком поздно, когда устаешь уже от бессмысленного мельтешения кроликов и окопов. Сюжет офигительный, но при этом все равно является безделушкой, постом в жэжэ, пустой игрой ума. Игрой в безумие, кстати. Это навязчивые повторения одного и того же с разными вариациями, смешение сна с явью, чехарда амнезий, то, что известный философ Руднев называет обсцессивным дискурсом и считает большим достоинством культуры XX века. Иллюстрации ярче к обсцессивному дискурсу подобрать сложно, но мы ведь смотрим кино не для того, чтоб искать иллюстрации к рудневским штудиям.
Более того, фильм является обсцессией в квадрате. Оператор навязчивого повторения, примененный сам к себе. Во всех фильмах Мэддина, пишут нам искусствоведы, имеется потеря памяти, две мужчины, соперничающих из-за одного женщины, потеря конечности, травма головы, навязчивые повторения. Посмотрев один фильм Мэддина, можно (это я тут делаю вывод из статей искусствоведов) понять устройство всех его фильмов. По описанным выше причинам я говорю только о полнометражных. В данном конкретном фильме мало что есть, кроме отчего-то стилизованной и разбавленной мнимым безумием пустоты, но этот один фильм Мэддина посмотреть все-таки стоит. После просмотра можно утешаться тем, что за полтора часа ты просмотрел фильмов пять великаго канадца.