Эротическую сцену Роуг придумал в последний момент предсъемочного периода: ему показалось, что супруги Бакстеры все время только ссорятся, а это, мол, неправильно. Эта сцена была отснята в первую очередь, и именно во время съемок этой сцены Джули Кристи и Дональд Сазерленд впервые познакомились друг с другом. Кристи была в шоке. В то же время сценарист фильма, Аллан Скотт, был заместителем директора фирмы, производящей виски Mascallan. Он был рад увидеть бутылку родного розлива на столике возле супружеской кровати. :)
Ренато Скарпа, сыгравший инспектора Лонги, не знал по-английски ни слова и потому тупо вызубрил свой текст.
Дафне Дю Морье крупно повезло. Ее тексты экранизировали Альфред Хичкок и Николас Роуг. Впрочем, будь на месте Дю Морье Стивен Кинг, он бы обиделся. По-крайней мере, история кинематографа запомнила вселенскую обиду короля ужасов на великого и ужасного гудвина Стенли Кубрика, поставившего в 1980 году "Сияние". Обида была настолько велика, что через 17 лет злопамятный Кинг спродюсировал многосерийный телефильм "Сияние" и на всех углах трезвонил, что это убожество — лучшая экранизация его романов. Впрочем, я отвлекся.
Австралиец Роуг снял "джиалло" по рассказу Дю Морье. Уже одно это поразительно. Действие фильма происходит в Венеции. Британский реставратор Джон Бакстер приезжает туда, чтобы заняться восстановлением церкви Святого Николая. Его жена Лора знакомится с двумя странными пенсионерками из Шотландии. Одна из них слепа как Бетховен и глуха как глухарь, она — медиум. Между Лорой и пенсионерками завязывается дружба, потому что медиум видит дочь Лоры, Кристин, недавно утонувшую. Для Джона эта дружба выглядит в высшей степени подозрительно. Он уверен, что Лора получила серьезное психическое расстройство после трагедии, и знакомство с какими-то там "сумасшедшими" не идет ей на пользу.
Здесь сразу приходит на ум "Ребенок Розмари" Романа Поланского, еще один грандиозный мистический триллер той давней эпохи, круто замешенный на паранойе. Только если у Поланского сходит с ума женщина, то у Роуга сюжет развивается поинтереснее, в детективном духе. Несмотря на то, что мы склонны принять сторону атеиста Джона и согласиться с тем, что его жена испытывает реальные психические траблы, на самом деле, именно жизнь Джона состоит из тайных знаков, символов, зловещих намеков. Он обращается в полицию, когда случайно замечает плывущую по каналу гондолу с шотландскими бабками (одна из которых, кстати, очень похожа внешне на мою родную тетку Нину) и Лорой, которую лично, этим же утром, отправил в Англию…
Антураж фильма мрачен и впечатляющ. Как А.А.Тарковский выискивал "уникальные в своей обшарпанности стены", так и Роуг разыскал, по-видимому, самые облупленные, самые серые и угрюмые венецианские дома. Грязные темные переулки, очаровательные белые крысы, грязная сырость и тени — все это есть в фильме в изобилии. Красной нитью идет через фильм арджентовское "кроваво-красное", начиная с красного винилового плащика Кристин, в котором она ушла на дно глубокой осенней лужи, и заканчивая… здесь мне очень хотелось бы открыть Тайну Финала, поскольку финал действительно пробирает… но я этого делать не буду. Фильм Роуга вообще богат неприятной символикой — вроде целлулоидного пупса, брошенного на ступеньках спуска, ведущего к каналу. Когда Джон подбирает голого пупса, хлопающего мертвыми кукольными глазами, изо рта и ушей игрушки начинает течь вода. Эта находка, разумеется, неслучайна: Джон сам отправил Кристин играть в ту сторону парка, где болотисто и много глубоких луж…
Конечно, фильм отличает и "фирменный" монтаж Роуга, стремительный и какой-то зацикленный, словно водоворот. В фильме есть шикарная эротическая сцена, где совмещены две реальности — "после" и "во время" секса; они чередуются каждые две секунды, демонстрируя то ли случайность, то ли скоротечность страсти.
Фильмом "А теперь не смотри" Роуг доказал свой талант постановщика авторских и ярких картин, но продемонстрировал и умение снимать жанровое кино. Фильм держит в напряжении, пугает, развлекает, но не оставляет сомнений в подлинности происходящего. Реальность кусается.