Лучший актёр второго плана; Лучший сценарий (BAFTA)
Лучший сценарий (Золотой глобус)
Лучший саундтрек (Brit Awards)
Лучший иностранный актёр; Лучший иностранный фильм (Давид де Донателло)
Лучший режиссёр; Лучший сценарий; Лучший актёр; Лучшее свойство (Independent Spirit)
Лучший танец; Лучший фильм (MTV Movie Awards) 1994
Золотая Пальмовая ветвь (Каннский кинофестиваль).
Интересные факты о фильме:
Тарантино долго колебался между Джимми и Лэнсом, выбирая персонаж, который бы он хотел сыграть. В итоге он выбрал роль Джимми, потому что хотел быть за камерой в сцене передозировки Мии.
Тарантино изначально писал роль Джулза специально для Сэмуэля Л. Джэксона, однако после проб она почти ушла к Полу Кэлдерону. Когда Джэксон узнал об этом, он вылетел в Лос-Анджелес и повторно прошёл пробы, забрав обратно роль которую собирался сыграть. Кэлдерон в итоге появился в камео как бармен Пол.
Пассаж из Библии, который Джулз постоянно цитирует в основном был придуман Тарантиной и Джэксоном. Из Библии были взяты только два предложения — "И я поражу тебя своим мщением и неистовым гневом. И ты узнаешь, что моё имя — Бох когда я положу своё мщение на тебя". А куски о благочестивом муже и чабане — фейки.
Цитата из Езекиля была взята из черновика "От заката до рассвета". Герой Хэрви Кейтеля должен был сказать её во время отступления по коридору лицом к лицу с вампирами.
Сцена с участием Ханни Банни (Сладкий кролег) и Пампкина (Тыковка) была написана специально для Аманды Пламмер и Тима Рота.
По изначальной задумке Джулз должен был ходить с дредами, однако наряду со всевозможными дредовыми париками съёмочная бригада получила один jheri-curl-парик (причёска в стиле Лайнела Ричи, ну или Майкла Джэксона). И когда Сэмюэль Джэксон примерил его, Тарантине парик так понравился, что он и думать забыл о дредах.
Перед тем, как написать сценарии "Бешенных псов" и "Настоящей любви" Тарантино написал две или три истории. После успеха вышеназванных фильмов он решил написать ещё один сценарий, планируя чтобы каждый эпизод экранизировался другим режиссёром.
Кадры с Винсентом, вгоняющим шприц с адреналином в грудную клетку Мии, были сняты наоборот — Траволта резко вытаскивал шприц, а потом просто пущены задом наперёд.
Когда капитан Кунс навещает маленького Бутча чтобы передать тому часы его отца, в его воспоминаниях упоминается летчик по имени Выночки, который перевёз часы в безопасное место. Выночки — имя персонажа Джона Гарфилда в фильме Говарда Хоукса "Воздушные силы" (1943). Хоукс — один из любимейший режиссёром Тарантины.
Уилсон — имя бойца, которому Бутч должен был слить поединок. Уилсон также имя бойца, которому Терри Мэллой поддался в фильме Элиа Казана "В порту" 1954 года.
Шатёр в котором боксирует Бутч украшен анонсами боёв: "Кулидж против Уилсона" и "Фосслер против Мартинеса". Первый бой намекает на президентов С-АСШ Кельвина Кулиджа и Вудро Вильсона, второй отсылает к Расселу Фосслеру и Джерри Мартинесу, двоим приятелям Тарантины, с которыми он познакомился ещё когда работал в видеопрокате.
Книга, которую читает Винсент — "Стыдливая Блэйз" Питера О'Доннелла. В этой книге, подобно персонажу Джэксона, убийца сыплет цитатами из Библии.
Миа называет Винсента ковбоем потому что Джон Траволта снимался в "Городском ковбое". Винсент же называет Миу в ответ ковбоихой, потому что Ума Турман снялась в фильме Гаса ван Сента "Даже девушки-ковбои иногда грустят" (Even Cowgirls Get the Blues).
Гамбургеры из "Биг Кахуны" также едят в "От заката до рассвета" и "Доказательстве смерти", а впервые они появляются в "Бешенных псах"
Ноксвиль (в штате Теннеесси), где Бутч встречался со своим связным и где его дед купил золотые часы — также и малая родина Тарантины.
Случайную прохожую, подстреленную Марселласом Уолласом играет та же самая актрисса, которую выкинул из машины мистер Розовый в "Бешенных псах".
Когда Бутч приближается к своей квартире, по радио звучит реклама "Джэк Рэббит Слима". Так же реклама "Джэк Рэббит Слима" звучит в сцене пытки из "Бешенных псов".
Бутч курит сигареты "Red Apple". Когда Миа и Винсент приходят в Джэк Рэббит Слимс, она достаёт из сумки "Red Apple". Перед Пампкиным (Тим Рот) в первой сцене, если присмотреться, тоже лежит пачка "Red Apples". Эти же сигареты курит герой Тима Рота в "Четырёх комнатах". Помимо этого они фигурируют в "Джэкки Браун", "Убить Билла", "Грайндхаузе". Билборд с "Red Apple" также появляется в сцене из "Роми и Мишель на встрече выпускников" — Тарантино втречался в то время с Мирой Сорвино, одной из звёзд фильма. "Red Apple" — фейковый бренд, придуманный Тарантиной, ненавидящим продактс плейсмент.
Хронологически первая сцена фильма — когда Винсент и Джулз болтают в машине по пути на работу. Последняя же сцена — когда Бутч и Фэбьен уезжают из отеля на новом мотоцикле Бутча (и последняя фраза фильма, таким образом, "Зэд мёртв, детка, Зэд мёртв"). Если же считать флешбеки, то первой сценой должна считаться та, в которой капитан Кунс привозит юному Бутчу часы.
Фэбьен говорит "Для пирога хорош любой момент". Алабама из "Настоящей любви" утверждала то же самое.
Персонаж Хэрви Кейтеля в этом фильме имеет ту же профессию, что и его персонаж в фильме "Убийца" (Point of No Return) — ремейке бессоновской "Никиты". Что характерно, в "Никите" роль Чистильщика-Виктора играл Жан Рено, предвосхищая типаж, сделавший его знаметиным в "Леоне").
Тарантино любит, когда в его фильмах герои подпевают — Миа Уоллас подпевает и подтанцовывает песне, когда они возвращаются домой из Джэк Рэббит Слима. Бутч также подпевает, но не подтанцовывает, потому как находится за рулём.
Дэниель Дэй-Льюис (чей др случайной совпадает с др Умы Турман с разницей в 17 лет) хотел сыграть Винсента Вегу, но Тарантино предпочёл ему Траволту.
Тарантино любит голые ступни, поэтому Ума Турман разута большую часть фильма. Таксистка Эсмеральда также не имеет обуви на ногах.
В вырезанной сцене Винсент говорит Мие, что он мечтает быть избитым Эммой Пил из "Мстителей". Позже, в 1998 году Ума Турман исполнила как раз роль Эммы Пил в "Мстителях".
По сценарию Бутч — двадцатилетний боксёр в полулёгком весе, но в фильме вес противника Бутча, Уилсона стоставляет 210 фунтов, из чего можно заключить, что Бутч — супертяж. Его вес и возраст были подогнаны специально для Виллиса.
Внешность героини Умы Турман Мии Уоллас создавалась по образцу первой жены Годара, актриссы Анны Карины, которая в частности снялась в его "Банде неудачников", любимом фильме Тарантны.
Персонаж Траволты Винсент Вега — брат Вика Веги, он же мистер Блондин из "Бешенных псов" в исполнении Майкла Мэдсена.
Роль Винсента Веги вообще-то писалась для Мэдсена, но он не смог принять участие в фильме, потому что был занят в костнеровском проекте "Уайт Эрп". Позже Майкл признавался, что это была самая большая ошибка в его карьере.
Песня, которую Бутч слушает в машине — это "Counting Flowers on the Wall", содержащая строчку "Куря сигареты и смотря на капита Кенгуру". Брюс Виллис произносит эту фразу в "Крепком орешке 3".
В роль Зэда Тарантино вообще видел какого-то Кристофера Джонса.
Пилот сериала в котором должна была участвовать Миа Уоллас повествовал о команде из 5 женщин-секретных агентов (включая беловолосую, афроамериканскую и дальневосточную женщин), эта тема была развита Тарантиной в "Убить Билла". Специализацией Мии в пилоте были ножи. Первую свою жертву в "Убить Билла" героиня Умы Турман замочила как раз ножем.
Фраза из фильма "Ты знаешь как они называют четвертьфунтовый чизбургер в Париже? ... Они называют его Роялем с сыром" была названа Премьером в 2007 году 81-ой из ста величайших кинофраз.
Комментарий Мии Уоллас "Человеку-Элвису это должно понравиться" — это отсыл к вырезанной сцене, в которой Миа утверждает, что каждый может быть классифицирован или как "Элвис" или как "Битлз". Она держит пари, что Винсент — "Элвис" и он соглашается с ней.
Джимми (Квентин Тарантино) носит рубашку с логотипом "Orbit", местой альтернативной газеты в Metro Detroit, которой Тарантино давал интервью, промутируя "Бешенных псов".
Слово "fuck" произнесится в фильме 281 раз.
Шоу в телевизоре, позади юного Бутча это "Clutch Cargo".
В реале, машина Винсента Веги — Chevelle Malibu 1964 года с откидным верхом — принадлежала Тарантине. Она была угнана во время постановки фильма.
В открывающей сцене с Ханни Банни (Сладким кролегом) и Пампкиным (Тыковкой), можно слышать как Джулз говорит об увольнении "из жизни".
Стив Бушеми (который должен был играть Джимми, но ему не позволила этого сделать занятость в других проектах) появляется в роли официанта-Бадди Холли в Джэк Рэббит Слимс. наверно это месть за то, что будучи мистером Розовым в "Бешенных псах" он отказался дать на чай официантке.
Исполнительница роли таксистки Эсмеральды Вильялобос Энджела Джонс появляется в тридцатиминутной короткометражке 91 года "Запёкшаяся кровь", в которой она играет женщину, которая наводит чистоту в местах, где было совершено преступление. В итоге она зачаровывается идеей убийства. Тарантино видел этот фильм и решил зачислить персонаж в "Криминальное чтиво" таксисткой. В 1996 году он спродюссировал уже полномертражный фильм "Запекшаяся кровь", поставленный по мотивам короткометражки тем же режиссёром.
Пэм Гриер пробовалась на роль жены Лэнса Джоди. Хотя пробы прошли удачно, Тарантино решил не снимать её, потому что не мог себе представить Пэм Гриер ведущую себя так, как ведёт себя Джоди.
Эпизод с передозом Мии и её возврашщением к жизни при помощи инъекции адреналина в сердечную мышцу — пересказанная один к одному история из "Американский парень: История Стивена Прайнса", документального фильма, снятого Мартином Скорцезе.
Траволта рассказывал, что некоторые из танцевальных движений в сцене его танца с Умой Турман в Джэк Рэббит Слимс основаны на Эдэм Уестовском Батуси из "Бэтмена" 1966 года.
Ума Турман танцевала по мотивам героини Герцогини из фильма "Аристокошки" 70-го года.
Сэмьюель Л. Джэксон пробовался на роль мистера Оранжевого в "Бешенных псах", но роль ушла Тиму Роту.
Мотоциклетное кино, которое Фэбьен смотрит когда Бутч просыпается (перед тем как он обнаруживает, что его часы исчезли) называется "Ангелы Нэма". Оно о том, как Ангелы Ада воюют с вьетконговцами.
Существует миф, что все часы в фильме показывают 4:20. Однако, по крайней мере в двух сценах это не так. В "Ситуации с Бонни" когда Джимми, Винс и Джулз пьют кофе на кухне, на часах ясно видно 8:15. А когда Винс и Джулз идут забирать портфель, времени "7:22 a.m.". Смысл чисел 4:20 в том, что на амеркианском сленге это означает курить марихуану.
Сталлоне недолгое время рассматривался на роль Бутча.
В сценарии, персонаж бармена Пола (сыгранного Полом Кэлдероном) упоминается как Англичанин Боб (Джулз говорит "Да, [Уинстон Уолф] такой же европеец как грёбанный Англичанин Боб"), но его фраза "Моё имя — Пол и это между нами" очевидно причина того, что он был упомянут в титрах как "Пол".
Бумажник Джулза на самом деле принадлежит Квентину Тарантино. Надпись на бумажнике ("Bad Mother Fucker") — отсылка к музыкальной теме "Шафта" 71-го года. Джэксон сыграл Шафта в 2000 году.
Дразня Зеда самурайским мечом, Бутч говорит ему "Ты хочешь тот пистолет, так ведь Зед? Давай, подыми его. Я хочу, чтобы ты поднял его". Эти же слова говорит шерифф Чэнс (Джон Уэйн) в фильме "Рио Браво", который согласно интервью является одним из любимейших тарантиновских фильмов.
Эпизод в Джэк Рэббит Слимс вдохновлён фильмом с Элвисом Пресли "Шоосе" 68-го года и "Красная полоса 7000" Ховарда Хоукса.
Тарантино писал сценарий в Амстердаме, в гостиничном номере и в кофешопе "Бетти Буп". Он прожил несколько месяцев и оставил в видеопрокате "Культовое видео" неоплаченный чек на 150 баксов. Это объясняет отсылки к галанской культуре и галанским обычаям в начале фильма. Также книжная версия сценария включает вырезанные диалоги между Винсентом и Мией — он обнаруживает, что она была "девушкой в ковбойской шляпе" на фото в кофешопе "Кобра", который они оба посещали, и которое находится прямо напротив дома Анны Франк в Амстердаме.
Цвет и шрифт титров первого эпизода такие же, как в эксплотейшине "Полицейская" 74-го года.
Стоимость фильма составила 8 миллионов долларов, из которых 5 ушли на жалование актёрам.
Рубашка, которую Джимми даёт Винсенту после того, как их полили из шланга несёт лого US Банановые Слизняки из Санта Круз. Это не шутка. Банановый слизняк действительно их официальный талисман.
Изабелла Росселлини, Мег Раян, Дэрил Ханна, Джоан Кьюсак и Мишель Пфайффер пробовались на роль Мии Уоллас. Из всех них Тарантине больше всего понравилась Пфайффер. Розанна Аркетт тоже прослушивалась на Мию, но сыграла в итоге Джоди.
Труди (Брона Галлахер) носит футболку ирландской рок-группы The Frames. Брона Галлахер играла в фильме "Группа Коммитментс" 91-го года с Глен Хэнсэрд, вокалисткой The Frames, во время съёмок они подружились. Она пообещала, что если снимется в "Криминальном чтиве", то оденет футболку с The Frames.
Стивен Мартинес (брат главного дизанера Джеральда Мартинеса) удостоился в титрах "Very Special Thanks". Он нарисовал портрет Мии, которй весит в доме Мэрселласа.
Когда Миа идёт в ванную чтобы "припудрить свой носик", она говорит "Я говорю чёрт побери, чёрт побери". Это их песни "The Pusher" группы "Steppenwolf", которая открывала фильм "Беспечный ездок".
Когда Винсент в первый раз приходит в дом Мии, одна из задних дверей приоткрыта. Это было сделано для того, чтобы камера не была видно в отражении.
Тарантино хотел, чтобы Лэнса и Джоди сыграли Курт Кобэйн и Кортни Лав.
Сцена танцевального состязания между Винсентом и Мией — дань уважние сцене из "8 с половиной" Федерико Феллини.
Во время обеда когда Миа заказывает свой пятидолларовый коктейль, официант-Бадди Холли спрашивает её хочет ли она "Мартина и Льюиса или Эймоса и Энди?" Это отсылка к двум комедийным дуэтам — Мартин и Льюис, двое белых; Эймос и Энди, двое чёрных. Вобщем он её спрашивает хочет ли она ванильный коктейль или шоколадный. Эта расистка хотела ванильный...
Картина содержит первое размещение реального продукта в тарантитовских лентах. Когда Эсмеральда ждёт Бутча снаружи арены мы можем прочесть "THERMOS" на дне стакана, из которого она пьёт.
В 2007 году Американский киноинститут присвоил картине всего лишь 94-й нумер в списке величайших картин всех времён.
После того, как Бутч убивает Мэйнэрда, Мэрселлас Уоллас говорит, что он собирается пригласить кой-каких друзей, чтобы они поработали над Зэдом с парой плоскогубцев и паяльной лампой. В фильме 73-го года "Чарли Вэррик", персонаж по имени Мэйнэрд предупреждает банковского управляющего, что некие гангстеры "придут поработать с тобой парой плоскогубцев и паяльной лампой".
Из фильма удалена сцена с Джулзом, пытающимся решить что ему сделать с Ханни Банни (Сладким кролегом) и Пампкиным (Тыковкой), грабящими кафе. В этой сцене, Джулс наводит свой пистолет под столом, дважды стреляет и убивает Пампкина (Тыковку). Затем он поворачивается и стреляет в Ханни Банни (Сладкого Кролега) три раза и убивает её. Когда она падает, пистолет вываливается из её рук и бьёт длинноволосого яппи, который с воплями умирает на полу. Сцена потом обрывается и возвращается к разговору Джулза и Пампкина (Тыковки), показывая что перестрелка — лишь размышление Джулза.
Сначала предполагалось, что Винсент стреляет в Мэрвина дважды — один раз случайно, второй чтобы облегчить его страдания. По совету исполнителя роли Мэрвина Тарантино заменил всё одной убийственной пулей, потому что подумал, что так будет забавнее.
Эпизод, когда Марселлас Уоллас переходит дорогу перед машиной ликующего Бутча, списана с похожего эпизода из хитчкоковского "Психоза" — где босс Мэрион Крэйн переходя дорогу замечает её в машине.
Фильм должен был называться "Чёрная маска" в честь журнала, в 30-е годы поднявшего волну интереса к "крутому детективу".
факты почёрпнуты с imdb доткома и wikipedia доторгаВерсия для печати
"Криминальное чтиво" выгодно отличается от прочих великих, поворотных картин тем что оно весёлое и озорное. В отличие от часто рифмуемого с ним "Гражданина Кейна" через пятьдесят лет наши монголоидные потомки на просмотре "Чтива" не будут стыдливо жаться в кресла борясь со сном. Большая часть картины разумеется покажется им "уже где-то виденной", и шутку про гамбургер в Париже они не поймут (впрочем, может толмачи заменят её шуткой про порцию лапши в Найроби), но в общем гарантия неплохо проведённого времени — обеспечена и сейчас и через пятьдесят долгих лет.
Необходимость революционных изменений в кинемотографе на рубеже 80-х и 90-х годов была очевидна всем. Обрюзгший голивуцкий кинемотограф покрылся толстым панцирем, стал неповоротлив и бесцветен, а возможные его реформаторы не спешили бросаться в объятья замершей в ожидании безвестного золотого молоха толпе: Бартон слишком погряз в детстве, братья Коэны были слишком лишены природного блеска, Феррара был слишком мрачен и нативен, а Гилльям... Гилльям сам ждал Тарантину чтобы снять по его лекалам блестящие "Страх и ненависть в Лас-Вегасе". Вобщем мир страдал, а с ним страдали Родригес, Эйвари, Лурмен, Тони Скотт, Оливер Стоун, Финчер и даже Скорцеза страдал без своего дикаприо, которого не видеть ему каб не "Ромео+Джульетта". Мир ждал нового "На последнем дыхании" — лёгкого, волнующего и небесно-голубого, который бы обратил кинемотограф в шутку, превратил его из тяжёлого труда в лёгкую забаву.
В момент наивысшего отчаяния в кинемотографе нарисовался некий Квентин Тарантино, американец с итальянскими, ирландскими и чероки корнями, который уже первым своим фильмом, "Бешенные псы" (Reservoir dogs) по легкомысленной легенде легкомысленно названым Тарантиной в честь луималлевского фильма "Au revoir, les enfants", который неуверенно говорящий паанглийске тарантино якобы билингвистично советовал посетителям видеопроката как "оревуар бойз", а посетителям слышались "резервуар догз", так вот уже первым своим фильмом Тарантино дал миру шанс. Наверно, можно было бы сказать, что "Бешенные псы" в силу своей жёсткости и бескомпромиссности были Ветхим Заветом, тогда как гибкое и светлое "Криминальное чтиво" было уже Новым Заветом, который кинемотограф заключил с человечеством. Собственно, фишка тут в том, что вопреки тенденции отехничивания кинемотографа, медленного превращения его в другое, компьютеризированное и в конечном итоге интерактивное искусство нового века, Тарантино вернул кино его прежний вид, дав понять, что и посконные реалистичные фильмы могут быть дюже интересны зрителю, достаточно лишь придать действию драйва, картинке современности, разговорам лёгкости, а кино зарифмовать с кучей разного другого кина.
Проведя много времени в видеопрокате, пересмотрев множество фильмов Тарантино приобрёл своеобразное спазматическое синкретическое киносознание — он уже не мог говорить своими словами, зато замечательно изъяснялся киноцитатами, отчего "Криминальное чтиво" оказалось под завязку нашпиговано цельной вереницей отсылок и намёков, которые частично перечислены выше в "Интересных фактах о фильме". На выходе получилось "классическое" многоуровневое постмодернистское произведение — один зритель видел лишь забавную историю, другой — забавную игру с прежним кинемотографом, да и на долю третьего сословия тоже осталось кой-чего — они могли прослушать забавное "fuck" 281 раз и уже по-этому не корить себя за выкинутые на ветер деньги.
Самое забавное, что и в выборе актёров Тарантино руководствовался собственным киносознанием, поэтому на главную роль у него попал забытый всеми, кроме самого Тарантины Траволта, некоторые роли были написаны специально под конкретного актёра, вроде Умы Турман, Тима Рота или Сэмьюэля Л. Джексона — такое впечатление, что Тарантино перед съёмками уже имел свой фильм в голове, и ему не нужны были прослушивания, пробы и прочее — из глубин киноопыта он выуживал данные о конкретном артисте и точно знал — подойдёт он ему или не подойдёт, он не ждал от актёра чего-то нового, он ждал от него повторения уже сыгранного (чего стоит одна его идея получить на роль Лэнса и Джоди Курта и Кортни — жаль, что не получилось). Наверно единственным тёмным пятном был Бутч Кулидж, бывший по сценарию молоденьким паренькём. Однако после отказа Мэтта Диллона, Тарантине пришлось придумывать что-то другое, и тут на глаза попался Брюс Уиллис, и это сотрудничество пошло на пользу обоим, и главное пошло на пользу кино, потому что способствовало "пересечению границ, засыпанию рвов": разрушило крепкую стену между коммерческим и независимым кино — голивуцкая звезда играл в фильме неизвестного режиссёра, поставленного на независимой студии и в итоге превращался едвали не в культовую фигуру — кому такое не понравится? Фиг бы Иньярриту в 2006 заполучил Питта в "Вавилон", а Ар Ди Робб в 2001 году Тобби и Лио в "Донс Плам", если б не было "Криминального чтива" (тут смеяцо).
И главное — вопреки голивуцкой привычке говорить с серьёзной миной, с претензией на что-то высокое и прочное, Тарантино тупо перекроил ножницами фильм в нелинейную кашу, насыщенную забавными диалогами, чем и без того беспретензионный фильм обратил в какую-то странную самопародию, в которой один из главных героев умирает в середине фильма, чтобы запросто воскресть в следующих эпизодах, этим подчёркивая, что смерть в фильмах Тарантины — не смерть, а просто такая забавная и эффектная киноштука, над чем впоследствии вдоволь поглумились в первых сезонах "Южного парка" с азартом моча Кенни в конце каждой серии. Насмешке подверглись романтические свидания, заканчивающиеся нелепыми передозами, семейные реликвии, тщательно хранимые в прямой кишке, семейные ценности, грозящиеся разрушиться от пятен крови на полотенце. Наконец осмеянию подверглась религия в её наивной форме поисков чуда в явлениях окружающей среды.
А потом была "Золотая пальмовая ветвь" и культовый "Оскар за лучший сценарий". Причём "Золотую пальмовую" "Криминальное чтиво" "отобрало" у "Утомлённых солнцем", что подняло на Расее цельную бучу негодования — кенокритеги не понимали как нелепое, хихикающее, маскирующее под треш кино могло обойти шедевр живого классика?! Помню, один лишь Щёлохов в "Тихом доме" тихо так намекнул изнывающим зрителям, что вообще-то всё правильно зделали хранцузские товарищи. И вот теперь остаётся только убедиться в чарующей правоте Щёлохова — где "Утомлённые солнцем", а где "Криминальное чтиво" на склонах кеноалимпа.
А потом потянулись эпигоны и апологеты со всего света — хранцузы Бессон и Кунен, англичан Ричи, австралиец Лурман (да и об датчанине фон Триере прозрачно назвавшем свою догму Dogme95 — потому что именно в 95 году кино стало другим я бы не стал забывать) и превратили "Криминальное чтиво" в "икону постмодерна", "верстовой столб", "веху на меже", "поворотный момент в истории кинемотографа", а сам Тарантино сел почивать на лаврах в статусе живого классика, знай пописывая сценария. И вобщем сидит на лаврах до сих пор, лёгкое и воздушное "Доказательство смерти" — вам тому доказательство. За уши притянул Нгоо.