Режиссер:
Григорий Козинцев, Леонид Трауберг. Сценарий: Григорий Козинцев, Леонид Трауберг, Оператор: Андрей Москвин, Композитор: Дмитрий Шостакович.
В главных ролях: Давид Гутман, Елена Кузьмина. В ролях: Андрей Костричкин, София Магариль, А.Арнольд, Сергей Герасимов, Янина Жеймо, Всеволод Пудовкин.
"Новый Вавилон" — последний агитпамфлет советского немого кино, отснятый на "Ленинградской кинофабрике" творческим тандемом "Григорий Козинцев — Леонид Трауберг", который на протяжении 30-х годов будет развлекать публику уже звуковой трехсерийной эпопеей о приключениях Максима. Но "Юность Максима" — это уже как будто совсем другое кино, хотя и крепко замешанное на том же самом агитпропе. В "Новом Вавилоне" прослеживаются именно эйзенштейновские традиции монтажа с его угорелым темпом. Вообще складывается впечатление, что обретя звук, кинематограф приобрел и этакую чванливую степенность, словно дикарь, только что прыгавший по деревьям и нечленораздельно что-то вопящий, вдруг превратился в солидного благообразного господина с тросточкой, который медленно ходит и медленно же говорит всякие благоглупости.
"Новый Вавилон" сильно не дотягивает до "Броненосца "Потемкин" в главном: его агитационный заряд, или, скажем так, коммунарский порох выглядит сыровато. Фильм не выстреливает. И порою кажется, что Козинцев и Трауберг не слишком-то хотели прийти к своей цели, то есть, к тотальному заражению зрителя коммунистической истерией, к пробуждению в зрителе некоего сильного сопережевания. Некоторые сцены поражают какой-то даже скабрезной иронией. Например, в начале фильма, когда зачинается война между Францией и Пруссией, появляется титр: "Война! Все билеты проданы". Весь пафос, нагнанный в предыдущих сценах с офанатевшими людьми, их суровыми, яростными лицами, тут же оказывается сорван. Война — это зрелище, шоу, на него продают билеты, и плох тот зритель, который не успел эти билеты купить.
Кроме того, фильм наполнен каким-то отнюдь не авангардным дремучим символизмом, к которому отсылает уже одно библейское название — "Новый Вавилон". Если пропагандисткий фильм заставляет задумываться, то какая же тут может быть пропаганда? Когда нехитрый сюжет доползает до середины фильма, и французская коммуна дерзко поднимает голову в ожидании кровавой развязки, нам настойчиво показывают каменных горгулий, которые осуждающе смотрят вниз с крыш парижских домов. Ожиданью вопреки, злобные горгульи вовсе не символизируют собой косных буржуа. На месье и мадамов, ждущих в Версале той же самой кровавой развязки, горгульи взирают не менее строго. Режиссеры наполняют действие какой-то неведомой, неосязаемой силой. Горгульи являются проводниками божьего гнева. Когда люди сталкиваются между собой, начинают убивать друг друга, это меньше всего напоминает классовую борьбу. Французские коммунисты решили построить Прекрасный Новый мир — суть Новый Вавилон, и горгульи Парижа за неслыханную дерзость наказали их, сделав невозможным диалог между властьимущими и властьнеимущими.
В отличие от выверенного, математического "Броненосца "Потемкина" фильм Козинцева и Трауберга зачастую превращается в хаос. А современный саундтрек, написанный электронщиками, и вовсе открывает невероятную истину: первый видеоклип, вообще клиповая эстетика, зародилась именно на "Ленинградской кинофабрике" в 1929 году.