В "Вечере шутов" встречаются ранний Виктор Шёстрем и Федерико Феллини зрелого периода (которого, впрочем, в 1953 году еще не было). В фильме поразительное начало.
По унылой сельской дороге тащится караван фургонов циркачей. Хозяин цирка, пожилой толстый усач, встает с постели, заботливо накрывает молодую жену сползшим одеялом. Садится на козлы рядом с возницей, своим коллегой. "Слыхал историю про нашего клоуна, Фроста?" – говорит возница, вытаскивая из-за пазухи початую бутылку водки и передавая ее усачу. – "Нет, не слыхал. Расскажи".
Медленная, унылая хмарь раннего осеннего утра сменяется энергичной летней жарой. Меняется сам ритм картины. На берегу моря проводятся стрельбища. Играет балаганная музыка. Палят пушки. Офицеры, умирая от жары, бухают. Прапоры строят рядовых артиллеристов. Артиллеристы палят со скалистых берегов в небо. Гротескно показано, как жена клоуна – "уже немолодая, но не потерявшая привлекательности особа", случайно оказавшись на стрельбище, рисуется перед ротой, салютует зонтиком, лыбится, кокетничает. В цирковое стойбище вбегает изможденный бегом и жарой пацан: "Фрост, твоя жена купается в море с толпой солдатни!" Все циркачи возбуждаются: "Иди, проучи ее! А мы тебе поможем!" Длинный, худой клоун с размалеванным лицом, с которого кусками отваливается грим, срывается с места и неуклюже бежит в омут позора.
После гротескного, "феллиниевского" пролога начинается шёстремоподобный Бергман. Циркачи прибывает в город. У них проёбаны костюмы, у них нет денег, они не могут вести представление. Сперва они идут на поклон в местный театр, чтобы раздобыть нахаляву костюмы и реквизит (блестящая сцена унижения). Потом медленно, тщательно разворачивается главная сюжетная коллизия: в этом городе живет настоящая жена главного героя, директора цирка. Она спаслась от него, открыла табачную лавку, потом еще одну. Зажила стабильной, спокойной, осёдлой жизнью. Молодая циркачка, которая живёт с директором цирка, прекрасно понимает, что тот состарился и мечтает об одном: вести такую же спокойную жизнь, которую ведет его жена. Она знает, что он захочет бросить цирк и остаться в этом городе. Девушка пытается найти свои варианты, пристроить себя…
Искусственно сделанный фильм изображает искусственность чувств. Но за искусственными чувствами прячутся чувства настоящие. За пафосом, напыщенностью, тромбонами, лентами, громкими словами, громкими страданиями, игрой в любовь, игрой в ревность и человеческое достоинство прячется, а точнее, скрывается нечто подлинное – жуткий страх от невозможности свернуть с выбранного пути, чувство обреченности, вызывающее дрожь в коленках, предчувствие смерти.
В жизни наступает момент, когда понимаешь, что даже фиглярство не спасёт… И вот этот момент пройден. Как жить дальше?
Шуты собирают вещи и едут дальше. В неизбежном движении – жизнь (