Стюарт Гордон "припал к истокам": снял фильм по одному из самых известных рассказов Г.Ф.Лавкрафта – "Сны в ведьмином доме". Поскольку каждому режиссеру, принявшему участие в постановке фильмов серии "Мастера ужаса", выделялся бюджет в размере 1 (одного) миллиона долларов, действие пришлось перенести из начала 1930-х в середину 00-х годов следующего столетия, а также забить на пейзажи запредельных миров, где восседает на троне хаоса Азатот. Да и вообще забить на многое.
Что осталось в итоге? Слава богу (впрочем, в данном контексте это звучит неуместно), осталась ведьма и ее слуга Бурый Дженкинс – крыса с лицом человека, которые вроде как давным-давно умерли, а все-таки живут в застенках старого деревянного дома и ведут свою тайную деятельность, путешествуя между параллельными мирами и повелевая снами людей.
Аспирант университета снял комнату, в которой некогда жила эта ведьма. Мерзкая старуха, не оставившая мир своим присутствием, намеревается воспользоваться его "услугами" для исполнения зловещего ритуала.
Как и рассказ, фильм завязан на наваждении. Стоит герою провалиться в сон, как Ведьма и Бурый Дженкинс вытягивают его в иной мир. Цель этого не совсем ясна. Причем не ясна как у Лавкрафта, так и у Гордона. У Лавкрафта безумие героя и его гибель в финале являются как бы "наказанием" за любопытство к запретным мирам. Ведь, в конце концов, никто не заставлял героя селиться в комнате "со странной геометрией", где проводила свои научно-мракобесные опыты старая колдунья. Получается, что ведьма просто досаждает герою, как всякий заурядный призрак.
Что же касается фильма, то Гордон, как обычно, подошел к чужому творчеству по-творчески и слегка перековеркал рассказ Лавкрафта, поместив в центр сюжета незначительный эпизод, мелькнувший где-то в конце рассказа. Ведьма, обитающая в застенке комнаты, которую снимает герой, намеревается использовать героя в своем мрачном ритуале. Для кровавого ритуала ей нужен младенец, который проживает с мамашей этажом ниже. И вот она то и дело хватает героя и перемещает его в пространстве. То он окажется в одних трусах и майке в подвале университета перед раскрытой на середине запретной книгой "Некрономикон", написанной безумным арабом Али-Альхазредом, то проснется у себя на этаже, хотя заснул на нижнем, потому как запал на мамашу младенца и старается проводить там побольше времени… А в конце концов, ведьма переместит в пространстве героя вместе с ребенком и там уж совершит свой зловещий ритуал, то бишь, принесет малыша в жертву. Обвинен, конечно, будет герой. Вот такая потусторонняя подстава.
Как можно видеть по этому сравнению, Гордон сознательно умельчает сюжет Лавкрафта. Оставляя за кадром космогонию писателя-визионера, он переводит сюжет в более привычную для себя плоскость "камерного" кино. Разумеется, тут же захлопывается "портал, ведущий в иные миры", и зрителю становится недоступно холодное дыхание враждебной вселенной. Это, конечно, не может не вызвать уныния.