Непонятно, что побудило наших локализаторов дать фильму "The Grey" такое безликое название – "Схватка". Блять, была уже одна "Схватка" Майкла Манна, куда еще-то? Чтоб зритель путался? "The Grey" – т.е. "Серое", гораздо более внятно сообщает зрителю, о чем фильм. Фильм о серых. О волчарах, то бишь.
Джо Карнахан (автор отстойных "Козырных тузов") снял типичный "сюрвайвл экшн" о том, как группа людей случайно оказалась наедине с дикой природой и теперь пытается выжить. Самолет с работягами летел с Аляски, попал в суровый снежный буран и рухнул на землю. Выжили немногие. Фильм с самого начала раздражает грезами Лайама Нисона. Все, о чем он думает, это о постели, в которой лежит он и его бывшая баба, не так давно пославшая его ко всем чертям. Эти крайне однообразные грезы говорят о не слишком богатом внутреннем мире главного героя, а кроме того назойливо перебивают действие.
На Аляске Нисон работал охотником, но его ружье сломалось при жесткой посадке. Очень прискорбное обстоятельство, если учесть, что на группу выживших работяг ополчилась стая обитающих здесь волков. Причем волки в фильме совершенно демонические! Просто какие-то исчадия ада (на создателей картины наехали американские защитники живой природы: "Вы че за бред тут наснимали, идиоты?!"). В общем, весь фильм эти твари кошмарят людей, рвут в клочья, а люди плачут и бегут по глубокому снегу, плутая между ёлок, в сторону человеческой цивилизации.
Фильм длинный, нудный, с дурацкими диалогами. Лично для меня просмотр был затруднен еще и оттого, что постоянно вспоминался фильм Кэррол Баллард, основанный на реальной истории, об ученом, который изучал в Канаде жизнь волков. Мозгляк жил один среди волков и ничего, выжил. А тут целая орава крепких мужиков передохла.
Карнахан снял чертовски странное кино. С первого взгляда – простой голливудский блокбастер, просвистевший у тебя мимо уха, и исчезнувший из поля зрения. Но через какое-то время (несколько минут или часов) ты будто обнаруживаешь у себя во рту волосину. Пытаешься её выплюнуть. Даже пальцем пошерудил там. Всё, вроде бы нет. А через несколько минут – опа, вот опять. Снова ищешь её. Да что ж такое? Ага, вот она, вроде зацепил. Вытаскиваешь. Вытаскиваешь. Вытаскиваешь. И вдруг понимаешь, что это не просто волосина. Что она тянется и тянется, и вместо того, чтоб заканчиваться, наоборот – превращается в нить, затем в верёвку, и вот ты уже тащишь из себя целый канат, с ужасом ожидая увидеть, а что же там на конце?
А на конце – якорь. Крюк, которым зацепила тебя эта штука, которая просвистела мимо твоего уха. Это чертовски странное ощущение – но я не мог успокоиться два дня, пока наконец не понял, о чём же, собственно, эта картина.*
Карнахан снял кино о том, как нужно умирать.
Вова в предыдущей рецензии написал о том, что это survival action. На самом же деле это dying drama (а если это survival action, то Вове придётся согласиться, что это первый в истории survival action, в котором нет ни одного survival-а, да и с action-ом в фильме туговато – в нём аж одна боевая сцена (драка с волком) продолжительностью около минуты**). Это фильм о смерти – и, поскольку самой смерти не существует (это абстрактная категория), то фильм о жизни в предверии смерти, о том, какое место смерть занимает в мире живых, в нашем с вами мире.
Я могу насчитать 4 главных составляющих смерти и умирания в человеческой культуре: - страх и отчаяние, - мужество и агрессия, - воспоминания о прошлом, мысли о близких людях, - мысли о боге. Каждая из этих составляющих исследована и препарирована Карнаханом с аккуратностью мальчика-садиста, отрывающего крылышки насекомым. Каждый персонаж у него проходил через разные стадии трансформации, проходит свой пусть к своей личной, не похожей на другие, смерти. Кто-то умрёт, потому что оказался слишком слаб. Кто-то – потому что слишком глуп. А кто-то просто устал жить.
Трюк Карнахана, который сбивает людей с толку, состоит в том, что фильм похож на голливудский блокбастер. И мы по инерции ожидаем от него голливудского блокбастера – то есть линейного буквалистского фильма с бинарной логикой. Однако это кондовый, махровый символизм. И воспринимая фильм в рамках реалистического дискурса, зритель оказывается обескуражен, потому что львиная доля происходящего на экране просто не имеет смысла. Начнём с того, зачем персонажи вообще куда-то идут? Шансы встретить людей посреди Юкона у них совершенно точно не выше, чем шансы дождаться спасателей в самолёте. Ну и так далее.
Короче – тебе кажется, что персонажи выживают, потому что главный герой всё время говорит какие-то убедительные вещи, над которыми у тебя нет времени задуматься. Но на самом деле персонажи умирают. И главный вопрос фильма – не в том, как выжить в этих бесчеловечных условиях, а в том, как в них правильно умереть. Карнахан изображает нам микрокосм – группу героев, идущих через пургу – являющийся символом человеческого мира. Мы не хозяева и не повелители. Мы не владеем тем, что случайно попало нам в руки – будь то обломки самолёта или чужой бумажник. Всё, что мы можем – это вцепиться друг в друга, создав иллюзию хоть какой-то устойчивости, и нас будет так же нести вниз по течению – но уже вместе. И нам ни за что нельзя отпускать друг друга – потому что вокруг, на расстоянии одного шага от призрачного человеческого мирка – бродят волки.
Вова увидел, что волки в фильме "совершенно демонические", но не понял, что в символической парадигме фильма это вообще не волки, в том смысле, что это не животные, у которых лапы, морда и глисты в кишечнике. Волки в фильме – это смерть, посланцы мира мёртвых. Этот мир окружает мир живых со всех сторон, как тьма окружает крохотный источник света. Мёртвым нет места в мире живых – и это ярко иллюстрирует единственная боевая сцена в фильме, когда герои убивают волка, попытавшегося напасть на них возле костра. Но и живым нет места в мире мёртвых – и каждый, кто отстал, потерялся, отошёл поссать, не может рассчитывать на милосердие. У реальности нет такой категории, как "милосердие".
И раз уж речь зашла о милосердии, нельзя не заметить ещё одной важной темы – взаимоотношения человека с богом (тот факт, что бога нет, разумеется, не мешает людям иметь с ним взаимоотношения). Так уж сложилось, что в голливудском, традиционно христианском (и почему-то более католическом, нежели протестантском или иудейском) кино на вопрос "Где же бог?" неизбежно надо в конце ответить "вот он"***. И каждый фильм, в котором такого ответа нет (да, собственно, я по-моему и не видел раньше таких фильмов?), автоматически обзывают "атеистическим". На самом деле атеистического в этом фильме (как и в постановке вопроса) ничего нет. Люди постоянно ищут бога. И не находят его там и тогда, где и когда он им нужен. Испорченные голливудским нарративом люди, оказывающиеся в трудной ситуации, поднимают глаза к небу и кричат: - Господи! Помоги мне! И – что удивительно – они, блять, реально ждут после этого помощи. Ну, не луча с неба, но какого-нибудь, блять, неожиданного спасения. Какой-нибудь счастливой случайности. И они бывают – эти случайности – но лишь один раз на миллион. Как правило, после таких взываний ничего не происходит. Никто не спас пассажиров "Титаника" (и, кстате, почему-то нам не показали в фильме Камерона, как они взывали к богу перед смертью). Никто не спас узников "Освенцима". Никто не спас сраную тётку из второй башни международного торгового центра, которая позвонила 911 (это я только что посмотрел "Цель номер один", да). Тётка говорила "я умру, о боже, я умру, я сейчас умру", а оператор отвечала ей "нет, нет, нет, нет, вы не умрёте, слушайте меня, делайте, как я говорю, слушайте меня, вы не умрёте". И обе ждали чуда. Которого не произошло.
Картина заканчивается символической смертью главного героя – он достаёт бумажники мертвецов, и добавляет к ним свой бумажник. Таким образом он умирает. Но его смерть, смерть, к которой он шёл – это драка. Это смерть в схватке. ...с торжествующим врагом Он встретил смерть лицом к лицу Как в битве следует бойцу.
Это вызывает попоболь некоторых верующих, потому что герой взывает перед этим к богу, требует чуда, а потом говорит "Ладно, хуле, раз ты так – я сам сотворю чудо", и потом умирает. Верующие не могут понять, что чудо Карнахана, чудо, сотворённое его героем – это не жизнь. Это смерть. Это та смерть, которую искал главный герой. Потому что он вообще не пытался выжить – и не нужно быть Эйнштейном, чтобы это понять. Он потерял жену, пытался её забыть, пытался уйти с головой в работу, пытался уехать на край света – но ничего не работает. Его не отпускает. Он может только умереть – это единственное, чего он хочет. Но он ищет правильную смерть – не пуля в голову, не глупость какая-то. Он ищет схватку.
Есть бог или нет – в фильме, ясен перец, нет ответа на этот вопрос, он совсем не об этом. Но что говорит нам Карнахан – что человек сам может сотворить по крайней мере одно чудо. Чудо смерти.
Безжалостно спойлерил (пользуясь тем, что фильм вышел давно, и все, кто хотел, уже посмотрели) Дядька Димка.
*Что интересно – когда я полез почитать о фильме, то обнаружил, что похожие ощущения испытали и другие критики. Джой Типпинг из "Даллас морнинг ньюз" отмокала после просмотра "Схватки" в горячей ванне. Роджер Эберт после "Схватки" пошёл на следующий просмотр, но через полчаса ушёл из зала. "Впервые в жизни я ушёл с просмотра фильма из-за предыдущей картины. Чувство, которое было где-то у меня в кишках – это просто было нечестно по отношению к следующему фильму". Народ пишет разные вещи, и общим знаменателем здесь является то же самое – никто не понял, что именно сделал с ним фильм. Никто не понял поначалу, о чём он.
**Карнахан снял ещё одну сцену битвы с волком – в финале – но никогда не планировал использовать её в фильме, и она в фильм, естественно, не вошла. Говорят, она будет доступна на ДВД в разделе "удалённые сцены". Следите за рекламой!
***Вспомните хотя бы "Чёрную дыру" Дэвида Туи. - Вот мой бог, мистер Риддек.
