Черно-белый мир "Проклятия" — пространство, в котором тяга к женщине является не избавлением, а еще большим падением, окончательно уничтожающим человеческую личность. Но дело не в женщине даже, а в бытии, которое Тарр рисует безжалостным, безэмоциональным, запредельным. Застывший мир грязных брошенных полей, над которыми, поскрипывая, перемещаются кабинки с рудой, — это чистилище, где нет ни одного настоящего чувства, только тянущая, мрачная одержимость слабого человека. Будучи снятым другим режиссером, "Проклятие" превратилось бы в классический мрачный артхаус стран советского лагеря, но у Тарра другой ритм, другая эстетика. В итоге черно-белые кадры псевдонуара превращаются в тягучее, липкое полотно иного мира. Это изнанка существования — не в смысле отвратительного, а в смысле запредельного. Такую концентрацию инаковости иногда создают постапокалиптические фильмы, в которых развалины мира обыкновенного предстают некоей принципиально новой формацией. Неудивительно, что во второй части фильма все люди города пускаются в бессмысленную долгую пляску, напоминающую danse macabre.
В "Проклятии" человек влюблен в женатую женщину, певицу бара "Титаник". Говорящее название — все здесь медленно идут ко дну. Герою выпадает криминальный шанс подзаработать, но он отдает эту возможность мужу певицы, чтобы согрешить с его женой. Та же равнодушна, ей нет дела ни до кого — и вскоре она отдается бармену в машине. Формально нуарный сюжет в фильме Тарра ничего общего с нуаром не имеет. Здесь и героев как таковых нет, все размывается в картине разрушения. Разрушается условно "роковая женщина", теряя эмоции, разлагаясь в грязном баре. Разрушается герой, который говорит о том, на что готов, но готовый только на сцены, натыкающиеся на железобетонную инертность, холодность женщины, медленно двигающейся на нем просто от нечего делать — потому, что ей не хочется сопротивляться. Разрушается окружение — в дожде гниют дома, бегают туда-сюда бродячие собаки.
Мир фильмов Белы Тарра — мир, в котором жизнь тяжкий ( а в "Проклятии" — еще и бесполезный) труд, хоровод вереницы теней, где человек и собака одинаково удалены от взора Бога.