Если годами мечтаешь посмотреть какой-то культовый фильм, посмотрев, чаще всего разочаровываешься — либо ожидал большего, либо уже заранее все знал трудами кенокритегов.
С "Плохим лейтенантом" мне повезло — никакой критик не передаст на словах потрясающей игры Кейтеля и той параноидальной атмосферы, в которую окунаешься с первых же кадров фильма.
Кейтель играет копа, которого с адской силой затягивает в Глубокую Жопу и который сам прекрасно это понимает, но ничего не может с этим поделать. Причем, виной его падению не какие-то там замусоленные всякими авторами мотивы, вроде трудных детств, разводов, смертей близких и всяческой экзистенциальной поебени. Чувак — обычный коп, лейтеха, у него жена и трое детей, брак благополучный, его не "душит" окружение, потому что он обычный коп, он в своей среде, а вот поди ж ты — скатывается все ниже и ниже, и сам не знает почему, и самому стыдно. Ширяется, покрывая дилеров, чтоб те снабжали его наркотой, ворует у воров бабло, дрочит на школьниц, играет в азартные игры, влазит в долги, разводит на бабки коллег по работе, стыдится и страшится всего, что натворил, и чтоб забыться, делает все эти плохие дела сызнова, но еще интенсивнее... Он понимает, что надо как-то выпутываться и решает сделать доброе дело — наказать двух подростков, жестоко изнасиловавших монашку (в том числе и распятием), которых та не выдает, ибо простила. Он просит монашку назвать ему имена выродков, он готов отомстить за нее — ведь ему терять нечего и он может замочить сволочей, которых по закону, как несовершеннолетних, отпустят. Но монашка ни в какую — она их простила, и, как это свойственно недалеким людям, самодовольно аргументирует свое прощение каким-то религиозным бредом.
Таким образом, коп встречается с человеком, чьи мозги отравлены гораздо более сильным опиумом, нежели тот, что он покупает у драгдилеров. Лейтенант пытается воззвать к рассудку монашки, при этом пользуясь ее же оружием, — дескать, кто ты такая, чтоб прощать, гордыня — это грех, не хрен упиваться своим всепрощением, ведь эти твари, они ведь, почувствовав безнаказанность, будут зверствовать и дальше. Ты о других подумала? Монашка в шоке — то ли от того, что не подумала, то ли от того, что ее вынуждают делать то, что в любой религии самый страшный грех — думать. "Спроси у Исуса", — советует она лейтехе и сваливает. И лейтеха действительно видит в бреду Исуса, выговаривает ему, после чего просит вразумить, целует окровавленные ступни воображаемой божественной трети, каковая вдруг оказывается всего лишь пожилой негритянской женщиной, которая ведет его через дорогу от церкви к тем двум латиносам, которые надругались над монашкой. Но кого видит перед собой лейтеха, отец троих детей? Двух перепуганных подростков. Покурив с ними ганджубаса, он, выводит их, чтобы сделать свое Доброе Дело. Можно было бы добавить "в лучших христианских традициях", но поскольку христианство — это каша из противоречий, то как он поступит — жестоко отомстит или великодушно помилует?