Луи Маль никогда не причислялся к "новой волне". Когда он начал снимать кино, режиссеры "новой волны" ограничивались написанием статей и рецензий для "Кайю Дю Синема". 24-летний Маль, — а именно столько ему было, когда он поставил свою дебютную игровую картину "Лифт на эшафот" (1957), — был для них "молодым старичком", представителем еще "того" поколения. Тем не менее, ранние годы кинокарьеры Луи Маля отмечены творческим поиском, которому (создается такое ощущение) никто не препятствовал. "Лифт на эшафот", выполненный в стилистике нуар, был снят за три года до нуара Трюффо "Стреляйте в пианиста". Так же, как и другие режиссеры "новой волны", Маль черпал вдохновление в Голливуде, который к тому времени оставил "национальные" кинематографии далеко позади. Через заимствования обновлялся французский синематограф: например, "Лифт на эшафот" обладает четкой контрастной картинкой и обилием уличных сцен; в какой-то мере "Лифт на эшафот" можно считать не столько "упражнением в стиле нуар", сколько предтечей "французского полицейского фильма" с его холодными городскими пейзажами.
Следующим фильмом Маля стали "Любовники" – довольно вялая вариация на тему флоберовской "Мадам Бовари", выполненная как раз в формате "дедушкиного кино", но с жизнеутверждающим финалом. Потом он снял, как говорится, "молодое и задорное" кино, сюрреалистический бурлескный фильм "Зази в метро" по роману Раймона Кено, — фильм, который вполне вписался бы в контекст "новой волны", если бы Луи Маль был одним из рецензентов "Кайю Дю Синема". Но он им не был. "Раз так, то нате вам", – сказал Маль и снял совершенно обескураживающую ленту с участием Бриджит Бардо и Марчелло Мастроянни "Частная жизнь". Ленту, обескураживающую своей банальностью. Фильм, от которого постоянно ждешь подвоха, но в конце концов его не получаешь. Что обескураживает более всего.
"Частная жизнь" повествует о частной жизни молодой кинозвезды, и это настолько стандартная, слепленная из таких заезженных клише мелодрама… что сюжет даже не нуждается в перессказе. Обыкновенный заурядный фильм на потребу невзыскательной публике, которую некая странная сила побуждает коллекционировать открытки кинозвезд и жадно читать статьи об их открыточных амурных похождениях и походах, об их открыточных депрессиях и прочих таких же открыточных маленьких трагедиях. В общем, фильм-открытка. (Чуете, как странно преображается при постоянном повторении слово "открытка"? Больше похоже на какой-нибудь стереотип, например, — пушкинскую "крылатку"... и совсем не похоже на "открытие").
Если же задуматься и немного пофантазировать, то фильм Маля похож на фильм-протест. Протест против протеста. В то время как мир рукоплескал первым опытам Годара и Трюффо, приветствуя наступление нового кинематографического времени, Луи Маль выражал протест годаровскому "презрению" и отстаивал право убогого кинематографа на "частную жизнь"… Впрочем, даже отдавая должное смелости молодого режиссера (любой демарш всегда сопряжен с проявлением воли, то есть, — с определенной смелостью), его фильм остается удручающей херней.
Забавно, что Бриджит Бардо высоко оценила фильм, поскольку полностью ассоциировала себя с героиней. Однако Марчелло Мастроянни (к тому времени уже сыгравший в выдающемся фильме про шоубизнес – "Сладкая жизнь" Феллини), небось, кусал локти от злости: какого, дескать, черта я повелся на посулы юного "французского гения" и принял участие в этой идиотской афере?