У этого фильма несколько мутноватый и однообразный сюжет, зато спецэффекты сделаны на таком высоком уровне, что практически не устарели и сейчас, в конце 00-х. Фильм номинировался на "Оскар", но проиграл борьбу "Искателям потерянного ковчега" Спилберга (к слову, режиссер-постановщик "Драгонслэйера" Мэттью Роббинс более известен как сценарист, — он написал рецензии к "Шугарлендскому экспрессу" и "Близким контактах III степени" Спилберга, к "ТНХ-1138" Лукаса, а впоследствии сотрудничал с Гильермо Дель Торо на "Мутантах". На 2013 год переложен выход кинофильма Дель Торо "Хребты безумия", для которого тоже писал сценарий Роббинс, но мне уже как-то слабо верится в выход фильма на экраны).
Итак, картина называется "Победитель дракона", — и название полностью соответствует содержанию. Весь фильм посвящен борьбе с драконами. В центре повествования — молодой ученик старого чародея, который подобно Оби Вану Кеноби в "Звездных войнах" (ну или, например, подобно Гэндальфу во "Властелине колец") принимает смерть, чтобы перейти в иное состояние. Старость уступает место молодости. Теперь уже не старому, а юному колдуну придется спасать девиц из соседнего государства, которых, согласно сделке, заключенной королем с драконом, отдают последнему на съедение два раза в году – в день зимнего и летнего солнцестояния. Собственно, весь фильм посвящен поединкам с драконами. Потому что место одного дракона охотно занимает другой. В страну приходит христианство, но, вопреки заявлениям миссионеров, дракон – это не дьявол и даже не "дьявольское наваждение". Дракон – это дракон, и он просто любит жрать красивых девиц.
Фильмов о драконах снимается не так уж мало. В основном, это какая-нибудь чепуха вроде "Сердца дракона". Фильм Роббинса, частично снятый на английской студии Pinewood (это главная студия Британии, там снимали "Гарри Поттера" и фильмы про Джеймса Бонда), а также на натуре в Уэльсе и Шотландии, отличается от других драконьих фильмов живописностью пейзажей и хорошей такой средневековой сумрачностью. Также стоит отметить интересную музыку Алекса Норта, в которой симфонические аранжировки сменяются в драматических моментах симфонической же какофонией, словно, оркестр только собрался и начинает строиться.