Список эксцентричных мюзиклов неожиданно пополнился венгерским фильмом про медсестру Джоанну, исцеляющую пациентов с помощью секса. Это фильм-опера, мрачный и серьезный даже там, где зритель оказывается в недоумении. Вначале его искусственность бьет по глазам и ушам, это типичный восточноевропейский артхаус, отягощенный еще и околооперными партиями героев, но где-то с середины ты понимаешь, насколько же это здорово. Действие выходит за рамки зеленовато-коричневого пространства больницы только в самом конце, поэтому ты находишься внутри грязного малахита спайки больничных стен/фильтра, а противостояние врачи-пациенты приобретает характер войны, в центре которой находится тощая и красивая Джоанна. "Джоанна — шлюха!" — уверенно выпевает хор наступающих сплоченных докторов, "Джоанна — святая" — сопротивляются пациенты, но пациент — всего лишь пациент, и вскоре их нестройные ряды будут сметены неумолимой каталкой.
Итак, в больницу попадает истощенная наркоманка Джоанна. Она едва не умирает, но ее спасает местный главврач, проникшийся к девушке чувствами. Он решает сделать из нее медсестру, чтобы та позабыла о морфии, и это у него получается. Но Джоанна ощущает страдания пациентов как-то иначе, и они чувствуют ее слабость, упрашивая ее то об одном, то о другом. В итоге Джоанна облегчает страдания многочисленных умирающих мужчин, отдавая им свое тело. Те поразительным образом исцеляются, называя ее благословенным дождем. Единственный, кто не получает тела, — жаждущий любви доктор. Ни уговорами, ни силой он не может добиться желаемого — Джоанна отдает себя только больным. Ее сомнительные "чудеса" настраивают врачей против нее — и те, конечно, ее казнят. По сути это своеобразное переложение "Страстей Жанны Д'Арк" Дрейера, за которое серьезно настроенные люди могли бы и линчевать Мундружо.
"Джоанна" поражает тем, насколько серьезно авторы подошли к работе, периодически вызывающей смех. В фильме нет ни капли иронии — врачи на полном серьезе выпевают "Подавай-ка мне ска-альпель!", а сама Джоанна садится на голого больного, не переставая петь грустную арию. Ну, или, например, бородатый уборщик поднимает голову и басом спрашивает: "Кто ты, маленький ангел?" Вместе с тематикой это отдает фестивальной спекуляцией. Но на двадцать седьмой минуте мое мнение изменилось. Джоанна сидела с доктором, он учил ее чему-то, а затем просто завороженно смотрел на ее лицо, неловко поцеловав и получив в ответ только взгляд исподлобья. Камера переместилась на толстую медсестру, которая наблюдала за этим издалека, а затем на зеркало, где та же картина отражалась под другим углом. Чем-то этот момент меня заворожил, послужил инициативным ключом. В "Джоанне" много весьма интересных музыкальных решений, которые появляются позже. Если вначале мы видим Джоанну, поющую унылый текст про сладкий морфий или свою тяжелую судьбу, то после события начинают разворачиваться, а к концу фильм достигает поистине драматического накала. Шипение-шопот хора в подвале, столкновение врачей и пациентов, суд врачей, — все это сделано сильно.
История про медсестру, отдающуюся пациентам, гораздо сильнее впечатляет в Akai Tenshi, но как эксперимент по трактовке классической истории "Джоанна" любопытна. Сексуальная тематика во многом табуирована, секс в качестве милосердия малопонятен. Странно, что в случае, когда ради того, чтобы получить удовольствие, нужно всего лишь потереться телами, этот процесс огражден стольким количеством запретов. Медсестра Джоанна любила каждого на один раз — и от этого люди забывали о болезнях. "Если ты добрый человек — подумай дважды. Сначала они убьют тебя, потом сделают легендой".