В этом фильме нет никакого особого нарратива иранского кино, о котором любят рассуждать кинокритики. Он предельно прост и рассказывает три истории женщин, завязанные на их несвободу внутри исламского мира. На мой взгляд, киноязык даже слишком прост, практически спекулятивен, символы нарочиты. Такие фильмы кажутся рассчитанными на европейские фестивали. Однако на меня произвела впечатление первая история. Хава просыпается утром и собирается отправиться со своим другом Хасаном поесть мороженого. Но бабушка говорит, что сегодня особый день, она стала женщиной и больше играть с Хасаном не сможет. Хаве надевают на голову черный платок и прогоняют Хасана. Девчонка хочет попрощаться с другом, и на это у нее есть час. После этого часа ее жизнь станет совершенно другой.
Однажды мы с Корвином застряли на границе между Хорватией и Сербией. У нас была однократная виза и ваучер, но пограничники решили, что этого недостаточно — и завернули нас прямо за пару шагов от Сербии, где нас ждал самолет обратно. В этот момент, без денег и в полном расстройстве, мы пересекли узкую полосу асфальта со специальной разметкой, возвращаясь из условной Сербии в условную Хорватию, перемещаясь между пунктами и осознавая, насколько же глупы, иллюзорны, но в то же время очевидны границы. Хава, конечно, никакая не женщина, она маленькая тощая девчонка, которая отдает свой платок за резиновую желтую рыбку. Она не является ей даже в тот момент, когда теряет своего детского друга и уходит, завернутая в черное покрывало, неловко поправляя разматывающийся покров. Но к концу третьей новеллы она появляется в эпизоде, разглядывая уплывающую на корабль старуху, — и тут видно, что что-то в ней сильно поменялось. Что к концу дня она уже присоединилась к некоей общности, попала под власть обычая, неведомого ребенку. Вообще сведение историй героев и эпизодическая развязка эпизодов в третьей новелле показались мне очень удачной находкой.
"День, когда я стала женщиной" не вызывает особого отклика, потому что его приемы намеренны, ему не хватает недосказанности. Хава трогательна, потому что ее привязанность к другу и детское опасение, что время кончается, задевают. Но история "Лани" уже напоминает водевиль. Махмальбаф — член известной режиссерской семьи, жена Мохсена Махмальбафа, заслуженного иранского режиссера, мне понятен выбор тематики, но фильму не хватает изящества. Вторая видео-новелла рассказывает о велосипедной гонке, в которой участвуют женщины. Закутанные в хиджабы, они крутят педали по пустыне. Кое-кто — в наушниках, кое у кого — щегольские черные очки. За одной из женщин скачет на лошади муж, угрожающий развестись, если она не откажется от гонки. Не сходя с велосипеда, женщина получает развод, затем выговор от старцев, но продолжает ехать. Что способно ее остановить? Почему гонка для нее так важна? В третьей истории у старухи умирает муж, она ощущает себя свободной — и решает накупить на имеющиеся деньги те предметы, которых ей всегда не хватало. Но, приобретя их, она остается скованной предрассудками — прозрачный чайник кажется ей "лишенным стыда", а назначение большинства предметов выглядит смутным. Нельзя почувствовать себя свободным за счет вещей, оставаясь несвободным внутри.