Своеобразный ретро-фильм, судя по всему, во многом автобиографический. И довольно забавный, хотя "все умерли". Также как и в "Нирване" каждый кадр наполнен всевозможными фриками и торчками-маргиналами, к которым здесь присоединяются кровожадные магаданские менты и пост-советские сумасшедшие, – основная сюжетная линия посвящена пребыванию главгера-севастопольца в дурдоме, где он пытается закосить армию. Действие фильма происходит в 1993 году, поэтому видеоряд четко выполнен в стиле клипов того времени. Ну и, соответственно, за кадром постоянно звучит попса вроде Сандры и русский блатняк. Дважды в фильме показывается впечатляющий променад Румына, лидера и кумира местной фриковатой молодежи, в окружении веселых расфуфыренных блядей в дурацких лосинах, словно сошедших на грешную крымскую землю с клипов западных поп-звезд; в конце концов он доберется до гастронома, места тусовки молодежи, раскроет зонтик – и на землю обрушится дождь всевозможной наркоты. И всё это под "Марию Магдалену" Сандры.
В "Нирване" Волошин выдумал свой Петербург, причем его фантазии нам, петербуржцам, пришлись по душе. В фильме "Я" он описывает свою молодость: фильм представляет собой сплошной аттракцион, где реальность перемежается с галлюцинациями. Конечно, сразу напрашивается сравнение с "Трайнспоттингом", но можно сравнить и с фильмами Феллини: та же самая фантастическая реальность воспоминаний, попытка описать свои тогдашние впечатления через систему фантастических образов. Уровень не тот, конечно (и вообще главгер с детства сидит на тарене, тогда как Феллини сидел на своих комплексах и неукротимой тяге к недоступным женщинам), но принцип – тот же.
Фильмы Волошина мне нравятся, так что жду его следующую работу – "Черный человек", биографический фильм о Высоцком. Говорят, правда, что съемки были заморожены, – то ли на полгода, то ли на год.