Фильм-взрыв. Вообще, взрывы бывают разные. Один мой дружбан любил в детстве налить в гондон воду и сбросить "бомбочку" на голову прохожему. Это ему казалось смешно. А кто-то другой в это время подкладывал тротиловую "бомбочку" в автомобиль ВРАГУ. Это ему казалось полезным. Фильм Годара – термоядерная реакция обоих взрывов. Одновременно серьезный и несерьезный фильм. Неуверенность, выдаваемая за уверенность. Памятник беспамятству.
Сюрреалистическое путешествие двух молодых буржуасупругов в деревню. В отличие от большинства роуд-муви, у этих героев есть конкретная, определенная цель. Они едут в село, чтобы укокошить старика, приходящегося родственником жене (Мирей Дарк). Потому что наследство. Главное – успеть поухаживать, пока это не сделала кто-то другая, мать, что ли, или типа того. Путешествие замедляется из-за гигантской пробки в стиле огюста ренуара завтра на траве. Бесконечная вереница пылающих автомобилей как символ бьющейся в агонии недореволюционной Франции. Пророческие, конечно, кадры у Годара: нигде не жгут автомобили в таком количестве как во Франции.
Апокалипсис – это уик-энд. Можно отдохнуть от обыденности.
В фильме – привлекательные своей сухостью и монотонностью революционные внутренние монологи двух мусорщиков, нигера и араба, монологи, длящиеся минут сорок, судя по челюстеохотному унынию данных деклассированных элементов, неторопливо жрущих булку, чтобы оттянуть рабочий процесс. Зритель, чурающийся скользких тем, может многое узнать об идеологии Маркса и Энгельса, положенной на музыку выстрелов городских и деревенских герильий.
Ну и, наконец, каннибализм – как форма прагматичного протеста против буржуазии.
Хамский фильм и насмешливый, намеренно скучный (жизнь буржуа — сплошное уныние, невзирая на массу невероятных событий), но об этой скуке, в отличие от прочих сцук, вспоминаешь с благодарностью и огромным потаенным удовольствием.