Режиссер:
Эрик Бресс и Джей Мейки Грубер. Сценарий: Эрик Бресс и Джей Мейки Грубер.
В главных ролях: Эштон Катчер, Эми Смарт. В ролях: Эрик Штольц, Элден Хенсон, Мелора Уолтерс, Виллиам Ли Скотт.
Награды:
2004 — Приз зрительских симпатий "Пегас" — Эрик Бресс и Джей Мейки Грубер (Brussels International Festival of Fantasy Film).
Интересные факты о фильме:
Само понятие "Эффект бабочки" (термин Эдварда Лоренца, основоположника Теории хаоса) — это аллюзия на рассказ Рэя Бредбери "И грянул гром". В фильме есть несколько отсылок к этому рассказу. В одном из флешбеков Эвана можно слышать, как он читает отрывок из этого рассказа. В другой сцене в кадр попадает плакат с надписью "Университет Бредбери".
Сценарий фильма стал одним из самых "широко прочитанных" сценариев в киноиндустрии, однако желающих воплотить прочитанное не было. Ситуация изменилась лишь после того, как сценарий попал в руки Эштона Катчера. Актер был настолько впечатлен, что согласился стать одним из продюсеров и частично вложить в проект свои деньги.
На роль Эвана претендовали Джош Хартнетт, Шон Уильям Скотт и Джошуа Джексон, однако в силу различных обстоятельств так и остались за бортом проекта. Роль Кейли вполне могла достаться Али Лартер, участнице трилогии "Пункт назначения", к которой приложили руку Бресс и Грубер, сценаристы и режиссёры этого фильма.
Актеры Мелора Уолтерс и Эштон Катчер играют в картине мать и сына. На самом деле, Мелора всего лишь на 10 лет старше Эштона.
Парик, который Эрик Штольц носит в фильме, сделан из настоящих волос Эрика Штольца.
В ранних версиях сценариях главного героя звали несколько иначе — Крис Треборн. Чуть позднее имя главного героя изменилось на Эвана. Это произошло потому, что авторы решили поменять заложенную в имя игру слов: если переставить первую букву фамилии в конец имени, то в переводе на русский язык старая конструкция (Chris Treborn -> Crist Reborn) означала "Перерождающийся Христос", а новая (Even Treborn -> Event Reborn) — "Перерождающий события".
В одном из эпизодов картины главные герои, будучи детьми, отправляются в кинотеатр на кинофильм "Семь". Другой картиной, демонстрирующейся в этот момент, является "Тупой и ещё тупее". Оба фильма наряду с "Эффектом" являются собственностью кинокомпании New Line Cinema.
Обложки дневников Эвана очень похожи на обложки дневников Джона Доу, героя уже упомянутого триллера "Семь".
В рамках подготовки к роли Эштон Катчер серьёзно изучал психологию, прихиатрию, а также теорию хаоса.
Картина, которая висит над кроватью Эвана в общежитии — это "Сон" Сальвадора Дали.
Камео: в одном из флеш-беков Эвана можно увидеть последовательность людей, корчащих смешные гримассы. Одна из гримасс принадлежит Эрику Брессу, сценаристу и режиссёру фильма.
Внимание! Спойлеры!
У съёмочной группы было всего три почтовых ящика, чтоб их взорвать, и правильный дубль получился на третий раз.
Чтобы сделать Эштона Катчера безруким в сцене, где он просыпается в общежитии, надо было снять два дубля: пустую кровать и лежащего Катчера с руками в зелёных перчатках (которые потом удаляются компьютером), и в обоих двигать камеру абсолютно идентично. Обычно это делают с помощью робота, который воспроизводит движения камеры один в один, но поскольку у фильма не было большого бюджета, это делал оператор, аккуратно повторявший движения несколько раз, сверяясь по распечаткам кадра. Небольшие неточности потом были подправлены компьютерной графикой.
Актер Элдон Хенсон, исполняющий роль Ленни, вначале принял участие в съемке более поздних по хронометражу сцен. Это было сделано для того, чтобы Элдон сначала снял эпизоды, где он по сценарию худой, а потом смог набрать порядка 10 килограмм веса для съемки ранних сцен. Для того, чтобы набрать необходимый лишний вес, актеру понадобился всего месяц.
В режисерской версии присутствуют несколько альтернативных концовок. В одной из них Эван оборачивается к Эми в финальной сцене, и заговаривает с ней. В другой — он поворачивается и начинает идти за Эми уже после того, как она обернулась и пошла дальше. И в третьей (sic!) главный герой в последний раз просматривает не плёнку, где он маленький на дне рожденья, а любительскую запись его родов (в смысле, как его мать рожает его), возвращается в утробу матери и душит себя пуповиной. Жаль, что эта концовка не вошла в финальную версию. Но зритель любит happy end.
Иногда меня удивляет, почему восхитительные с моей точки зрения картины критики в один голос обливают грязью, и ругают последними словами? Может быть, они договариваются об этом перед тем, как писать рецензии? Типа "вот этого чувака давайте расхвалим, а вот этих парней обосрём", причём договариваются, похоже, перед тем, как смотрят фильм: потому что фильм-то отличный, после просмотра им совесть не позволит о таком договориться.
Фильм "Эффект бабочки" относится именно к таким картинам. Зрители по всему миру, правда, моё мнение поддержали: картина собрала почти 100 миллионов при бюджете в 13, но это, в общем-то, не показатель. Зато критики однозначно облили помоями. Одни говорят: "сколько же, интересно, психопатов может жить в тихом пригороде?!", другие "Эштон Катчен настолько хуёвый, что весь фильм — одна сплошная пытка", третьи: "ой, какая хорошая идея, и так её испохабили, взяв по верхам, что даже Таймкоп смотрится лучше". Вот что я вам скажу. Те, кто это пишет — пидарасы. Пусть пойдут и убьют сибя апстену.
Эффект бабочки — один из лучших сценариев в истории американского кинопрома, как по качеству истории, рассказанной зрителю, так и по качеству проработки деталей (в том числе психологических и психиатрических — здесь вы просто можете поверить мне на слово). Вопросы, правда, вызывает философия картины — её, так сказать, основная идея, но к этому мы ещё вернёмся.
Сюжет "эффекта" пересказывать не хочется, ибо спойлер почти с самого начала. Но в двух словах приблизительно так. Мальчик, страдающий странными поведенческими расстройствами с приступами амнезии, живёт в простой американской субурбии вместе с матерью (отец у мальчика психопат и сидит в психушке). У него есть подружка (с больным на голову отцом-педофилом и не менее больным братом-садистом) и толстый друг, с которыми они постоянно попадают в неприятные ситуации. Эти ситуации делают из них дёрганых придурков, которые выростают, и постепенно ложатся на курс старения, чтобы сдохнуть на своей персональной помойке, так и не узнав, что такое счастье (как, собственно, 95 процентов населения Земли). Но неожиданно мальчик (или, вернее, уже парень) открывает, что может возвращаться в прошлое и поступать по-другому, меняя этим всё течение своей жизни. При этом он сохраняет память о прошлых её течениях, то есть может сравнить. И тогда он начинает экспериментировать.
Бресс и Грубер, авторы второго "Пункта назначения", сделали прекрасный мрачный триллер, держащий в напряжении практически с самого начала, и не отпускающий до самого конца (это, конечно, во многом зависит от того, насколько психологически достоверными выглядят для вас поступки и слова героев — но мне, профессиональному психологу, достоверным показалось практически всё — может быть, кроме изменения поведения Эрика Штольца после монолога мальчика в подвале). Многие детали, и сюжетные петли, продемонстрированные ими, на мой взгляд, представляют собой высший сценарный пилотаж (вроде "лакун" в памяти мальчика, в которые он мог возвращаться, его неадекватных поступков в этих лакунах, которые объясняются по ходу действия, персонажа отца, и диалога с ним, или эти "загрузки" в мозг альтернативной памяти).
Внимание! Далее следуют спойлеры!
В конечном итоге герой приходит к однозначному выводу: из идеи жить счастливо с любимой женщиной ничего не выйдет. Это достаточно очевидно. Но вот дальше начинается лёгкая сюжетная гнильца, которая не дала этому фильму стать однозначным шедевром на все времена. Бресс и Грубер растерялись, и не смогли объяснить происходящее.
В самом деле, почему герою не суждено быть счастливым со своей возлюбленной? Ведь ответ на этот вопрос автоматически даёт нам ответ и на другой вопрос: что делать? Герой же, так и не получив ответа на первый вопрос, принимает решение, так сказать, за всех: да ну его вообще нахуй. В той версии концовки, которая вошла в итоговую картину, он решает расстаться с героиней, так сказать, в зародыше. В альтернативной версии он вообще возвращается в самый-самый, так сказать, "зародыш", и убивает себя ещё до рождения.
А почему? Зачем? Дай ответ — не даёт ответа.
Большинству зрителей такой ответ пришёлся по душе: здесь, как бы, и борьба с собственными соблазнами (что по умолчанию хорошо), и эдакий рок и обречённость (хочешь, я спою тебе песенку про рок?). Но при наличии борьбы с соблазнами, рока и волевого решения, нам приходится констатировать отсутствие в этом решении смысла. С какой стати жизнь героев сложится лучше, если они не встретятся? Только из-за этого ебанутого отца девочки, который поломал жизни всем четверым? Да бросьте! В мире навалом людей, которые успеют поломать им жизни и без отца-педофила. Так что концовка, которая на сюжетном уровне выглядит пристойно и даже хорошо, на уровне философском оказывается несостоятельной.
Я готов простить это Брессу и Груберу. Американские критики — нет. Ну и пошли они в жопу.