На этой неделе на "Экранке.ру" мы разделывали фильм Жан-Жака Бенекса "37°2 по утрам". Саша Руденко хорошо откомментировал порнографию в этом фильме: "Жутко задрал хуй Англада в каждом третьем кадре! Минус балл за вездесущий хуй".
Мне кажется, что беспомощность любого режиссера почти всегда выражается в этих самых хуях. И вообще в сценах с обнаженкой. Трудно заставить зрителя поверить в ту реальность, которую ты, режиссер, пытаешься смоделировать. Если не хватает мастерства, приходится отыгрываться на актерах. Я уже давно заметил, что типа в "серьезных" фильмах (которые я для себя называю фильмами, сделанными в "европейском стиле"), обнаженка появляется не для того, чтобы вполне "коммерчески" возбудить зрителя, а для того, чтобы подчеркнуть реалистичность фильма. Отсутствие возбуждения говорит о том, что фильм не является порнографическим.
В принципе, порнография столь популярна потому, что у некоторых людей есть трудности с воплощением сексуальных желаний. Порнушка показывает им то, что они хотели бы сделать сами. Человеку свойственно ассоциативное мышление, поэтому ему не составляет труда представить себя на месте сексуального партнера какой-либо телки из фильма.
Штука в том, что тема секса запретна до сих пор. Точнее говоря, она не является запрещенной. Но не каждый человек может подойти к другому человеку и мрачно (или весело) выебать его. То есть, запреты все-таки есть. Есть свои внутренние запреты и страхи, когда дело касается преодоления этих запретов.
Но режиссер убирает эти запреты.
Когда зритель смотрит кинофильм, он понимает, что в кинофильме играют актеры. Ощущение реалистичности возникает из-за того, что актеры, мужчина и женщина, в принципе незнакомые друг с другом, вдруг оголяются и трутся друг о друга половыми органами. То есть, для них — это как бы естественно. Порнография — это чрезвычайно естественно. Имитация жизни, похожая на саму жизнь.
В то же время "киноглаз", камера, позволяет зрителю подглядывать за актерами. Когда снимаются откровенные сцены, со съемочной площадки удаляются "все посторонние личности". Это смешно, учитывая то, что фильм посмотрят миллионы людей. Лично у меня возникает чувство неудобства, когда я вижу такие сцены. Мне становится жалко актеров, потому что они, сами по себе, принадлежат реальной жизни и часто не имеют ничего общего с персонажами.
Когда дело касается "реализма", оголение работает лучше, чем мимика актеров, их мастерство, которому учили в киношколах. Так кажется европейскому режиссеру. Я брал в качестве примера Бенекса, но есть и другие, более свежие примеры. Например, Уинтерботтом. Или Дюмон. Дешевые режиссеры. Можно еще вспомнить Каракса с его "Полой Х".
Оправданный натурализм, оправданную "обнаженку" я видел только в одном фильме — "Декамероне" Пьера Паоло Пазолини. Фильм, снятый по произведению Боккаччо, — художественое допущение, личный взгляд автора на "эпоху возрождения". Фильм показывает раскрепощение человека. Это касается, в первую очередь, освобождения от сексуальных запретов. Как-то раз мы сидели в кафе с Жанной, Нгоо, Юлей и обсуждали этот фильм. Жанна и Леха докопались до меня: "Ты не видишь, что этот фильм весь пронизан пидорской эстетикой!" Разумеется, я обращал внимание на то, что камера часто останавливается на ширинках мужских персонажей. Но также часто камера показывает и пёзды. А все это, в сумме, касается всего лишь секса, сексуальной раскрепощенности. Можно подумать, что трахаются только гетеросексуалы! Кстати говоря, другие фильмы Пазолини из "трилогии жизни", а также "Сало", лишены чувства меры и даже, зачастую, вкуса (правда, "Сало" лишено вкуса преднамеренно).
В общем, короче говоря, я осуждаю "обнаженку" как художественный прием. Это режиссерская халява. Насколько я знаю, этот прием раздражает большинство зрителей, а не только меня.